О многообразии форм

– …Наша бабушка – человек пожилой, ее уже не переделаешь! – рассказывает тридцатитрехлетняя Татьяна. – Все должно быть по правилам, и точка. Мы с сестрой в гости приезжаем и чувствуем себя как в школьном лагере – подъем в восемь, отбой в одиннадцать, обед строго по расписанию! А мы ведь уже на четвертом десятке… Особо бабушку ни во что не посвящаем, информацию о себе выдаем по минимуму. Плохого точно не рассказываем, чтобы не расстраивать…

Бабушке, Нине Владимировне, семьдесят семь лет, и в семье ее уважают и побаиваются. 

– Мама всю жизнь, кажется, ее слушалась! – рассказывает Татьяна. – На дачу к ней они с отцом каждое лето ездили помогать, хотя терпеть эту дачу не могли. Но бабушка говорила – надо, значит, надо. С бабушкой советовались по всем вопросам – купить ли автомобиль, например, сделать ли ремонт, или куда ехать семьей в отпуск. Это при том, что родители жили самостоятельно, на свои, работали в Москве, а бабушка жила в Подмосковье… Бабушка считала, что машина им не нужна – и у них долго ее не было. Потом купили, так мама, помню, вместо радости все переживала – «ох, бабушка ругаться будет, зачем купили!» А было родителям уже хорошо за тридцать…

– Попросила у сына денег в долг до пенсии! – с обидой в голосе рассказывает шестидесятилетняя Наталья Игоревна. – Скромную сумму в десять тысяч рублей. И не так уж часто мы просим что-то у него… У нас дочка приезжала с внуками в гости, ну вот, выбились мы немножко из бюджета. Говорю, сынок, пенсию через две недели получим – отдадим. А он – мам, это мне нужно спросить у Светы! А, ну ясно, говорю, у Светы можешь и не спрашивать, она против будет категорически… Отцу сказала – вырастили мы с тобой, Миша, подкаблучника! Родителям копейку дать – в долг, не насовсем! – и то не может без разрешения Светы…

Детей у Натальи Игоревны и ее мужа, Михаила Ивановича, двое – тридцатисемилетний сын и тридцатидвухлетняя дочь. У детей давно уже свои семьи. Дочь Виктория живет с мужем и двумя детьми в Тюмени, он работает там по контракту. Сын Геннадий с женой – рядом с родителями, в Москве.

У Геннадия со Светланой ипотека. Несколько лет они жили в съемной комнате, копили первоначальный взнос, пару лет назад взяли наконец-то кредит, купили квартиру, немного подремонтировали и въехали в почти-свое жилье. Ипотека у них на двадцать лет, но платят с опережением. Светлана все держит под жестким контролем.

– …Пришел с работы, носом везде поводил, а потом Татьяне моей выговаривать начал, представляешь? – с возмущением рассказывает про своего зятя пятидесятивосьмилетняя Арина Николаевна. – Что-то ты, говорит, Танюша, расслабилась совсем, почему у нас такой бардак сегодня? Зеркало забрызгано в ванной, в прихожей натоптано – ты пол не мыла, что ли? Игрушки почему на кухне, они должны быть только в детской…

– Хм. Ну да, если честно, звучит не очень… А Татьяна как на это отреагировала?

– А она, вместо того, чтобы поставить его на место, замела хвостом! «Ой, Сереж, извини, что-то я правда сегодня закрутилась, не успела. Сейчас тебя покормлю, и все уберу, хорошо?..» Меня прямо это покоробило, если честно. Ишь ты, царь пришел! Это что он себе позволяет вообще? Замечания делает, тут не убрано, там не мыто… Не мыто – возьми тряпку и вымой. А то раскомандовался…

– Я сыну говорю – ну так ерунда какая-то получается, ни то, ни се! – рассказывает шестидесятипятилетняя Софья Петровна. – Оля со своей семьей живет в квартире, а ты будешь налоги платить, зачем? Мне кажется, говорю, будет гораздо логичнее, если ты сейчас откажешься от своей доли наследства в бабушкиной двушки в пользу сестры, а Оля потом откажется от доли в нашей трешке в твою пользу. Получится у вас по целой квартире, и продавать, делить ничего не нужно! У Ольги двушка сейчас, у тебя трешка потом, когда нас, родителей, не станет…

– Ну… Теоретически звучит логично, наверно…

– Да! И сын согласился. Хотел уже ехать, оформлять отказ, но тут вмешалась Даша! Ну, жена его, наша невестка! Устроила такую бучу, что не описать словами. Вы, говорит, Максима, как идиота, разводите! Оле вашей, мол, целая квартира прямо завтра, а Максиму когда? Через двадцать лет, когда вас с Иваном Михайловичем не станет? А вы уверены, кричит, что Оля претендовать не будет на свою часть трешки? Где гарантия? Я говорю, Даша, зачем ей претендовать, у нее своя двушка будет, мы договорились… Но она и слушать не хочет! Ни от чего мы отказываться не будем, говорит, не на тех напали! Я ей говорю – а ты вообще тут причем? Это наше семейное дело, как решим, так и будет. Нет, кричит, это касается моего мужа, значит, и мое дело тоже. Я – против! Пусть все идет, как идет, и точка…

– …Брат говорит, что взяли этих двух девиц к ним на работу пару месяцев назад, – рассказывает тридцатипятилетняя Глафира. – Я так понимаю, девчонки – огонь, одной двадцать четыре, вторая на пару лет постарше. Все ха-ха да хи-хи. Что уж они там наработали, не знаю, но в компании забудут их не скоро теперь… Разыграли коллег на первое апреля, и пришло же в голову такое! В общем, восьми мужикам из отдела отправили сообщения на стене в соцсетях двусмысленного содержания…

– Да уж, ну и шуточки. А что конкретно написали-то?

– Типа благодарность за хороший вечер и смайлики с поцелуйчиками. Ну, в общем, двое парней неженатых, они поржали просто и все, кто-то из коллег успел удалить это творчество, а у двоих серьезные проблемы с женами теперь, в том числе и у моего брата… Оксана, ну, невестка, его жена, забрала ребенка и ушла к маме, представляешь? Федор просто рвет и мечет! Добьюсь, кричит, чтоб этих двух дур уволили и вообще больше никуда не взяли! Даже в уборщицы! В суд на них подам! За моральный ущерб…

– …В общем, через день после нашей свадьбы сын мужа улучшил момент и спросил у отца – пап, мол, а когда тебя не будет, кому все твое достанется теперь? – с возмущением в голосе рассказывает тридцативосьмилетняя Арина. – У мужа просто челюсть на пол упала! Так-то он еще никуда не собирается, ему сорок шесть лет, здоровый молодой мужчина. Сыну, если что, двадцать. Вот как язык повернулся вообще?..

С первой женой Анатолий разошелся шесть лет назад, сын был уже в довольно сознательном подростковом возрасте. Человеком Анатолий был довольно состоятельным, поэтому бывшей жене с сыном после развода купил однокомнатную квартиру.

Мог бы купить и двушку, шептались злые языки, не обеднел бы. Как вот теперь женщине в однокомнатной со взрослым уже ребенком?

– …И теперь мать-пенсионерка взвалила на шею моего сорокапятилетнего неработающего братца и тянет! – рассказывает Татьяна. – Живет он с ней, еще и жену притащил, и детей нарожал. Сейчас мать хочет мою долю квартиры выкупить и ему подарить, вместе со своей, разумеется, чтоб у Димочки было свое жилье. Сначала вообще речь вела о том, чтобы и я подарила ему свою часть «безвозмездно, то есть даром». Я говорю, мам, а с какой стати? Он будет лежать на диване, а я ему подарки делать должна? А она мне – он, говорит, тебя помогал вырастить и на ноги поставить, теперь ты ему обязана… Каково, а?

Татьяна на двенадцать лет младше брата Дмитрия – ей тридцать три. Живет она отдельно, в своей квартире, которую купила сама и отремонтировала по своему вкусу. Семьи и детей у Татьяны нет, изредка она заводит необременительные отношения без обязательств и встречается с мужчинами на нейтральной территории. К себе в квартиру никого не приводит, рожать детей тоже не планирует.

– А зачем? – усмехается Татьяна. – Род наш с успехом продолжил брат, внуки у матери есть, так что мне можно теперь не заморачиваться с чистой совестью! Живу для себя…

– Родители мне квартиру купили, еще когда я институт заканчивала, в двадцать два! – рассказывает двадцативосьмилетняя Дарья. – Ну, то есть как мне… Оформили пока на папу, он ипотеку небольшую взял, сказал, что потом перепишет на меня, это просто формальность… Мама с папой и с ремонтом помогли. При этом каждый шаг согласовывали со мной – мол, тебе же там жить. Выбирали обои, покрытия – всегда мой голос был решающим. Я уже начала работать, тоже вкладывалась наравне и в ремонт, и в обстановку, сделала все там под себя, как хотела…

Дарья – единственная дочь своих родителей. Люди они довольно-таки обеспеченные, у них своей недвижимости куча, и денег достаточно: оба работают, получают хорошие зарплаты, у каждого свой автомобиль, уборку дома делает домработница.

В общем, родители Дарьи живут лучше среднего уровня. 

– …У нас соседи по даче четыре года назад срочно свой участок с домом стали продавать, очень дешево, деньги нужны были, – вспоминает тридцатичетырехлетняя Ольга. – А Наталья, коллега моя тогдашняя, как раз искала примерно такую дачу – чтоб и от города недалеко, и водоем рядом был, и тихо. Я ей все рассказала, дала телефон, они созвонились с хозяевами, а в выходные приехали смотреть дачу. Вот тогда я с Андреем, тогда еще Натальиным мужем, и познакомилась. Честно говоря, просто поражена была…

– Да? А чем поражена-то? Не так себе его представляла?

– Это точно, не так! Наташка о нем столько рассказывала, и все… кгхм… в нелицеприятном свете. Зарабатывает мало, лентяй, ничего ему не надо… 

– Жаловалась, значит?

– И вот опять вторую неделю уже сын у нас живет! – вздыхает шестидесятилетняя Ольга Дмитриевна. – Не то, что он мешает, конечно, нет! Он же наш сын, как можно… Но определенное неудобство есть. У нас с отцом свой уклад, когда мы вдвоем, быта я вообще не замечаю. А если в доме гости, приходится стоять у плиты, готовки почему-то в разы больше, хотя сын и умоляет не беспокоиться. Режимы разные у нас, опять же, он по ночам сидит, свет мерцает, я уснуть не могу. А утром, когда ему не на работу, он, наоборот, спит до обеда, мы ходим на цыпочках…

– Подождите, Ольга Дмитриевна, а что он у вас делает вообще? У него же квартира своя, вы говорили, он с семьей живет отдельно?

– Ну да, отдельно и живет! И квартира своя… ну, как своя – ипотечная, конечно, но все же. Но к невестке мама приезжает, понимаешь ли! Квартира однокомнатная, у них ребенок еще, полтора года. Спальных мест, разумеется, не хватает. Ну вот, Родион и стал к нам приезжать в дни визитов тещи. И что-то чем дальше, тем меньше это все мне нравится. Раньше сватья приезжала на день-два, переночует и назад, потом, когда внук родился, стала оставаться на неделю, а в этот раз что-то прямо загостилась…