О многообразии форм

– …А я все время удивлялась – Ира, говорю, ну как тебе не страшно не работать в наше время? – рассказывает про сестру тридцатичетырехлетняя Галина. – Муж зарабатывает, это прекрасно, но ведь бывает всякое. Мужья не вечны! Но она только руками на меня махала – в муже, говорит, я уверена, а проблемы буду решать по мере возникновения, от всего в мире не застрахуешься, и везде соломки не подстелешь… Ну вот, теперь ситуация – муж в больнице, перспективы туманны, ситуация серьезная…

– Деньги нужны, конечно?

– Ну еще бы! За несколько месяцев лечения денег уже ушло – прорва. Большая часть их сбережений. Вчера Ира мне звонит и просит – одолжи, говорит, денег на лечение Юры, я знаю, у тебя есть. Так-то у меня действительно есть, я на вторую квартиру коплю, хочу прикупить недвиги через несколько лет, сдавать и не работать. Но, блин, «одолжи» в данном случае – это как? Она не пять тысяч просит, а большую сумму. С чего она будет отдавать-то, когда у них есть нечего скоро будет такими темпами?

– …И врач, детский гастроэнтеролог, предупредила меня специально – к диете, говорит, отнеситесь серьезно, основное лечение не в таблетках, а в ней! – рассказывает тридцатитрехлетняя Инесса. – Посмотрела я в интернете этот пятый стол… Ну, жесть, конечно, для ребенка пяти лет. То нельзя, это тоже… Проще выписать, что можно. Но делать нечего, будем соблюдать. С сыном поговорила, «вредные» продукты мы собрали и бабушке увезли – колбасу, сливочное масло, кусок свинины, конфеты, какао и прочие вкусняшки…

– Понятно…

– Списки написали, повесили на холодильник – что можно, что нельзя. Ну естественно, я тоже, чтобы ребенка поддержать, решила, что буду с ним на диете, на кашках, сухариках, паровых тефтельках и овощных супчиках. Мне и самой-то сложно, взрослому человеку, ну, утешаю себя тем, что похудею, может, наконец. А ребенку-то и утешить себя нечем! Трудно невероятно, а тут еще муж! Два дня мы продержались с сыном, а на третий – все насмарку, и все из-за Бориса…

– После Нового года свекрови на работе объявили, что пора и честь знать – топать на заслуженный отдых! – рассказывает тридцатитрехлетняя Валентина. – Она все страдала – ой, что же я буду делать дома целыми днями. А я ей – Нина Петровна, говорю, приходите к нам, я вам скучать не дам. Что-что, а дела у меня есть всегда…

У Валентины с мужем двое детей – три года и десять месяцев, сейчас молодая мать сидит с ними в декрете и целый день крутится, как белка в колесе. 

Играть вместе долго сыновья пока еще не могут, режимы у них разные, питание тоже. И получается, что Валентина то с одним, то с другим, то с обоими сразу. За день отдохнуть не получается совсем. Бывает, что чай, налитый себе утром, выпить успевает только после обеда.

– …Съездили мы с мужем, посмотрели эту квартиру – прямо то, что надо! – рассказывает тридцатипятилетняя Зоя. – Все как мы мечтали, а самое главное, по деньгам недорого… Решили – берем. Муж оговорился, что сделка будет в следующий вторник. Я говорю, я тогда Антошу няне закину, поедем с тобой оформлять покупку. А муж мне так буднично сообщает – да твое присутствие и не нужно, мол, я на маму хочу все оформить. Я аж дар речи потеряла. А он заявляет: ну, у тебя есть свое жилье, а у меня нет, это неправильно!.. Каково? На деньги, которые мы копили в браке, он собрался покупать «свое»…

Зоя и Константин в браке восемь лет, воспитывают шестилетнего сына, живут с самого начала в квартире Зои, которую та получила от бабушки как раз незадолго до своей свадьбы. Надо сказать, квартира-однушка была в неважном состоянии, ремонта не знала много лет, как бы еще не десятилетий. Полированный сервант, шифоньер, старенькие половички на дощатом полу – все было как при бабушке.

– В сорок лет она родила, мы все в шоке были! – рассказывает про сестру тридцатипятилетняя Анна. – Со старшим, говорит, не успела понять, что такое материнство, работала много, в воспитании ошибок наделала, с дочкой все будет по-другому. А что там по-другому-то? Этот ее мужик, папаша ребенка, на ней так и не женился в итоге. То придет, то уйдет. Ни денег от него, ни помощи, вообще толку, как от козла молока. Но зато ребенок теперь есть…

Сестре Анны, Ольге – сорок два года, у нее двое детей, двухлетняя дочка и двадцатичетырехлетний сын, лентяй и вечный студент.

– От армии она его как-то отмазала, и, по-моему, очень зря! – делится Анна. – Отслужил бы, может, человеком вернулся. А так ищет себя. Учится уже в третьем по счету вузе, и, кажется, опять не то…

– С дочкой договорились, что она с детьми приедет к нам на праздники майские, недели на три! – рассказывает шестидесятилетняя Ксения Анатольевна. – Мы уже внучек не видели больше года, с карантином с этим, в прошлом году они к нам не приезжали. Только по компьютеру общаемся, видим их, а они нас… Но это все равно не то. Соскучились по девочкам нашим! Просто жуть, как! Мы так рады были с отцом, что они едут…

– Хм. Были? А сейчас что, не рады?

– Да дело в том, что Даша, дочка-то, позвонила пару дней назад. Говорит, мам, а вы же не против, что мы с Кириллом приедем? Ему отпуск дали на первую половину мая. Кирилл – это муж ее, наш зять. И все настроение упало разом. Потому что я против! Видеть его не хочу… Ну, конечно, дочке я ничего не сказала, приезжайте с Кириллом, говорю. Хотя мое отношение к нему она знает…

– В воскресенье погода была хорошая, я с утра позвонила Любе, ну, бывшей невестке, договорились, что я внучку возьму погулять на площадке, – рассказывает пятидесятивосьмилетнии Анна Георгиевна. – Пришла за ребенком. Выводят мне ее в зимних сапогах… Я говорю, Люба, может, на ножки что-то полегче надеть, там восемнадцать градусов на улице, жарко будет. А она мне отвечает – так нет ничего легче! Только чешки и зимние сапоги. Прошлогодние кроссовки малы, а новые я смогу купить только перед первым мая, когда оплату за работу получу…

Сын Анны Георгиевны развелся с женой почти год назад. Это был странный брак – поженились по причине беременности, но семьи как таковой создать не смогли. Развелись, когда ребенку был год, по обоюдному желанию. Бывшая невестка Люба после развода уехала с дочкой в небольшую однокомнатную квартиру, принадлежащую ее родителям.

– …Это у нас уже четвертая попытка ЭКО была, я была уверена, что в этот раз должно получиться! – рассказывает тридцатитрехлетняя Мария. – И правда, тест показал вторую полоску на шестой день после переноса… Счастью не было предела! А потом я простыла… или вирус подхватила где-то, не знаю. Ну что, две недели в больнице, сначала пытались сохранить, а потом стало ясно, что сохранять нечего. На сроке в девять недель все закончилось. Мир рухнул просто! Выжила и пришла в себя только благодаря мужу, его поддержке. Решили – приходим в себя, набираемся сил и планируем дальше!

К своей цели Мария и ее муж Анатолий идут почти десять лет, за плечами – десятки обследований, куча анализов, лечение, сотни, наверно, использованных тестов, литры слез и четыре попытки ЭКО. Как итог – всего одна беременность, и та сорвавшаяся. Но Анатолий полон оптимизма, и утешает жену – ну вот, получается же! Следующий раз обязательно будет удачным…

– Сын с Верой развелся два года назад! – рассказывает шестидесятилетняя Зинаиды Николаевна. – Я его, конечно, тоже не оправдываю: пока жена сидела с детьми, завел любовницу. Но, с другой стороны, я уверена: если семья рушится, виноваты двое! Это раз. А второе – ну и что теперь бесконечно копаться в этой ране, злиться, страдать? Ну, случилось в жизни не самое приятное – надо отпустить и жить дальше, мыслить позитивно! Ну а уж детям рассказывать про то, какой их отец подлец, и вовсе, я считаю, дно! Зачем? Ни к чему хорошему это не приведет…

Вера – бывшая невестка Зинаиды Николаевны, мать двух ее внучек, которым сейчас четыре с половиной и шесть лет. Развелись супруги по довольно банальной причине – муж Веры, Эдуард, встретил другую женщину. При этом, как многие неверные мужья, долгое время морочил жене голову. Она ему доверяла, и зря. Под конец муж обнаглел так, что даже уже и переписку свою не прятал.

В итоге Вера, конечно, наткнулась на нее в незакрытой вкладке на домашнем компьютере.

– …Наша бабушка – человек пожилой, ее уже не переделаешь! – рассказывает тридцатитрехлетняя Татьяна. – Все должно быть по правилам, и точка. Мы с сестрой в гости приезжаем и чувствуем себя как в школьном лагере – подъем в восемь, отбой в одиннадцать, обед строго по расписанию! А мы ведь уже на четвертом десятке… Особо бабушку ни во что не посвящаем, информацию о себе выдаем по минимуму. Плохого точно не рассказываем, чтобы не расстраивать…

Бабушке, Нине Владимировне, семьдесят семь лет, и в семье ее уважают и побаиваются. 

– Мама всю жизнь, кажется, ее слушалась! – рассказывает Татьяна. – На дачу к ней они с отцом каждое лето ездили помогать, хотя терпеть эту дачу не могли. Но бабушка говорила – надо, значит, надо. С бабушкой советовались по всем вопросам – купить ли автомобиль, например, сделать ли ремонт, или куда ехать семьей в отпуск. Это при том, что родители жили самостоятельно, на свои, работали в Москве, а бабушка жила в Подмосковье… Бабушка считала, что машина им не нужна – и у них долго ее не было. Потом купили, так мама, помню, вместо радости все переживала – «ох, бабушка ругаться будет, зачем купили!» А было родителям уже хорошо за тридцать…