Выгнала зятя-тунеядца и стала врагом для дочери

– …Я честно терпела, четыре года почти! – расстроенно рассказывает пятидесятишестилетняя Анна Федоровна. – Если что-то и говорила, то только дочери, потихоньку. Зятю – никогда!.. Но тут у меня просто уже упало забрало. Смена на работе тяжелая была, еще и задержаться пришлось… В общем, домой добралась часам к двенадцати дня только. Иришка моя с ребенком во дворе гуляет, а Пашка дома, по всей видимости, только глаза продрал. Сидит на кухне, перед ним сковородка на столе, на подставке, и он последнюю котлету прямо из нее доедает… Каково?

…Дочери Анны Федоровны, Ирине, и ее зятю Павлу по тридцать, в браке они около четырех лет, все эти годы живут с тещей. Родители Павла тоже в Москве, и квартира у них примерно такая же – небольшая панельная трешка. Но их двое, а Анна Федоровна одна. Поэтому молодые после свадьбы и поселились у нее. Одно время собирались уехать на съем, но тут в ближайшей перспективе замаячил ребенок, и разъезд с тещей как-то сам собой отложился – «не мыкаться же с малышом по чужим углам».

Теперь ребенку два года, дочь сидит с ним в декрете, Анна Федоровна работает медсестрой в больнице посменно, а зять в конце прошлого года потерял работу и до сих пор, по раздраженному определению тещи, все так и находится в поиске себя.

– То все карантином прикрывался! – злится Анна Федоровна. – Мол, во время самоизоляции работу не найти. Сейчас уже карантин отменили везде даже официально! И только наш Паша все на диване лежит! В игрушки играет чуть ли не до утра, потом спит до обеда. Почему бы так не жить? На всем готовом!

Нет, на ниве поисков работы он вроде бы что-то делал: знакомым написал, резюме составил, раз в день просматривал все сайты и направлял письма на подходящие вакансии. Но новых подходящих вакансий ежедневно появляется немного, и весь процесс мониторинга занимал от силы час, да и то не каждый день.

В оставшееся время зять сидел в интернете, играл в игрушки, чем раздражал Анну Федоровну неимоверно. 

– Дочери говорила несколько раз уже, но она за него горой! – делится Анна Федоровна. – Он, мол, ищет работу, ты просто не видишь. Каждый день письма пишет. Ага, отвечаю, то-то я вижу, что он в четыре утра у компа сидит. Письма, наверно, пишет по работе, да? А она – мама, ты к нему предвзято относишься. А как к нему относиться, если он, взрослый мужик, живет на шее у тещи, и даже на тарелку макарон себе заработать не может? Я уж не говорю о том, чтобы содержать ребенка…

Павлу в глаза Анна Федоровна претензий пока не предъявляла, хотя зубами скрипела, и мужчина, конечно, не мог не чувствовать исходящий от тещи в последние месяцы негатив. Неделю назад-таки она не сдержалась: все накопленное прорвалось некрасивым скандалом у сковородки с «последней котлетой».

– Высказала ему все! – вспоминает Анна Федоровна. – Выражений не выбирала! И что расплодился он не кстати, и что живет в моей квартире, и что не работает, времени двенадцать дня, а он только глаза продрал. Ребенком не занимается, только жрет и гадит. Последнюю котлету сожрал, мог бы и подумать, что я с работы приду…

– Понятно. А он что?

– Поставил сковороду на плиту, пошел в прихожую, слышу, оделся и вышел из квартиры. Только дверь хлопнула…

…Павла искали везде, где могли, почти пять дней. У своих родителей он не появился, у друзей и знакомых, которых смогла вспомнить Ирина, вроде бы тоже. Телефон его остался в комнате на подзарядке – Павел ушел из дома без него. 

Ирина не спала несколько ночей, обзванивала больницы. Прибежала мать Павла, обвиняла всех и вся, обратились в полицию, которая, как водится, отнеслась к делу абсолютно без энтузиазма. Еще бы, взрослый мужик после семейного скандала с тещей хлопнул дверью и пошел гулять. Ну, не пришел ночевать, подумаешь. Нагуляется и вернется… Ну и что, что раньше так не делал никогда – теперь вот сделал. Имел полное право психануть… 

Несколько дней вся семья стояла на ушах. В итоге Павел нашелся, вышел на связь со своей матерью, сообщил, что живет у какого-то знакомого в Балашихе, приедет или позвонит, когда сможет. Тещу видеть не хочет теперь принципиально, вроде как вышел на работу на стройке, снимет комнату, там будет видно…

– И все эти дни, представляешь, меня обвинили во всем – из-за меня мальчик ушел из дома! – рассказывает Анна Федоровна. – Это я его обидела, довела! Сватья вообще не в адеквате была, чуть ли не в драку кидалась. Молодец какая, что-то к себе она не взяла их жить с ребенком!.. Но ладно сватья – дочь со мной не разговаривает до сих пор. Ты чудовище, говорит! Видеть тебя не могу! А если бы с Пашей что-то случилось!..

Анна Федоровна для всей своей семьи внезапно стала врагом.

– Видимо, надо было улыбаться и терпеть дальше! – вздыхает она. – Котлетки жарить и не выступать…

Как вам ситуация? Считаете, что теща действительно виновата, или наоборот, надо было еще жестче? И доченьку с ребенком выставить из квартиры, а то ишь, не разговаривает она с матерью, но живет в ее доме…

Что думаете?

Еще больше интересных материалов - на моем сайте
"Семейные обстоятельства". Заходите, читайте, обсуждайте!