«Сначала квартиру мою мне верни, потом будешь обижаться и не разговаривать», - сказала дочери мать

– Это получается, с дочерью мы не общаемся с прошлой зимы уже! – рассказывает пятидесятисемилетняя Лидия Георгиевна. – Вообще никак!.. Ой, я тебя умоляю, все у нее в порядке. В соцсетях появляется регулярно, фоточки постит, а матери написать или, тем более, позвонить – это ни за что! Своих соцсетей у меня нет, она вообще не знает, жива я, нет, уж не говоря о том, здорова ли! И, судя по всему, ее это не интересует…

Дочери Лидии Георгиевны, Людмиле, под тридцать, у нее уже своя семья и даже трехлетний ребенок. Отношения между матерью и дочерью всегда были непростые. В детстве Людмилы Лидия Георгиевна была строгой и требовательной, она сама это признает. Но все только для пользы дочери. Приучала к труду, к активному образу жизни, не поощряла лень и праздность, требовала хорошо учиться, сурово наказывала за вранье. 

Дочь выросла не хуже других: поступила в институт, получила образование, работала, вышла замуж, ребенка родила. 

Тут бы Лидии Георгиевне ослабить уже воспитательную работу, но нет – по старой привычке она продолжала, регулярно приходя в гости, указывать Людмиле на недостатки.

– Пришла к ним, шкаф открыла, а там – ба-а-тюшки! Все понапихано комом! Я говорю, это я тебя так, что ли, учила? Ты у меня в шкафу хоть раз такое видела? Сейчас же наведи порядок! 

Конечно, Людмиле это не нравилось, что и говорить. Но Лидия Георгиевна считала, что делает доброе дело. Она ведь добра дочери желает! Кто, кроме матери, может еще правду сказать? Зять-нищеброд? Ага, держи карман! Он в Людмилу как клещами впился, его все устраивает по той простой причине, что без жены ему и жить негде. Пришлось бы скитаться по съемным углам.

Зятя Лидия Георгиевна не любит и не понимает, что дочь в нем нашла, это отдельная тема бесед. Наряду с тем, что и в шкафу у дочери беспорядок, и посуда не моется сразу после еды, и ребенок не сказать, чтобы развит-переразвит. Говорит плохо, стихи не рассказывает, да что там стихи! На горшок-то еще ходит не всегда. У племянницы Лидии Георгиевны дочка такого же возраста, так там совсем другой ребенок, видно, что с ним занимаются. Не то, что Людмила со своим сыном…

А прошлой зимой Людмила выкинула новый фортель – перестала брать трубку. Сначала просто сбрасывала звонки, а потом, видимо, просто добавила телефон матери в черный список. 

– На ровном месте, абсолютно! – разводит руками Лидия Георгиевна. – Вчера еще нормально общались, я ей как раз про ее сестру двоюродную рассказывала, что ее дочка всего Чуковского наизусть шпарит. Ну, она надулась, как всегда, не без этого. Стала говорить, что не надо, мол, сравнивать детей – а как не сравнивать? Между детьми несколько недель разницы, а кажется, что несколько лет!.. И вот после этого разговора Людмила и перестала брать телефон…

Через некоторое время выяснилось, что и в квартире дочь сменила замки, и дверь матери больше не открывает.

– Ну, я не особо расстроилась – подумала, прибежит еще, сама прощения просить будет! Потом этот карантин начался, я на даче была. За все лето – ни звонка, ни весточки никакой. В конце сентября у меня день рождения был, я ждала – думала, дочь позвонит, поздравит. Не-а, даже смс не отправила. Это уже последняя капля для меня. Позвонила ей с чужого телефона на следующий день. Говорю, ну что ж, я поняла, нет у меня дочери, получается. А у тебя матери. Прощай, живи как хочешь! А квартиру, говорю, мне верни. Обходишься без матери – обойдешься и без моей квартиры! Мне она в старости самой пригодится!

Квартиру, в которой живет Людмила с семьей, десять лет назад купила Лидия Георгиевна – тогда была такая возможность, надо было вложить деньги. Оформила жилье на дочь – собственно, для нее и покупала, велела ей самой оплачивать коммуналку и налоги. Людмила переехала в свое жилье практически сразу, потом и мужа туда привела. Зять Лидии Георгиевны из дальнего региона, своего жилья у него нет, и родители помочь особо не могут.

Где бы сейчас жила молодая семья, если бы не тещина доброта – неизвестно.

– Но раз я такая плохая, видеть меня ты не хочешь, справедливую критику слушать не желаешь – это, в общем-то, твое право! – обиженно рассуждает Лидия Георгиевна. – Можем и не общаться. Но при этом продолжать жить в моей квартире как-то неправильно, разве нет? 

Возвращать квартиру Людмила отказалась. С какой это стати? Квартира оформлена на нее, и юридически забрать жилье назад мать не может. Тем более, у Людмилы семья, маленький ребенок, и идти ей некуда.

А может быть, мать права? Живешь в квартире, купленной на деньги матери, без разницы, на кого оформленной – не общаться с родительницей не имеешь морального права. А хочешь быть гордой и самостоятельной, надоело выслушивать критику – съезжай, и давай сама-сама, без помощи плохой и нетактичной Лидии Георгиевны…

Или все же вы на стороне дочери в этой ситуации? Что думаете?

Еще больше интересных материалов - на моем сайте
"Семейные обстоятельства". Заходите, читайте, обсуждайте!